ЛОДЕЙНОЕ ПОЛЕ

  Разговор с поисковиком, другом Лодейного Поля, самарцем Александром Мироновым мы начинали на страницах газеты еще летом, ведь именно тогда лодейнопольцы встречали теплоход «Георгий Чичерин», на борту которого с замиранием ожидала этой долгожданной встречи путешествовавшая чета Мироновых – Александр с супругой Маргаритой.

Начало диалога растянулось на две части. Сашу (мы можем с чистой совестью так называть Александра Евгеньевича) мы знаем, кажется, целую жизнь, когда верная гитара барда, автора сотен прекрасных песен о дружбе, о любви к Родине и к женщине звучала все дни, а часто – и ночи во время IX слета ветеранов и следопытов-свирцев в Лодейном Поле. Ах, как полюбил он тогда наш маленький, уютный городок, связанный с деятельностью Петра Первого! Александр и сейчас говорит о городе на Свири с такой нежностью, что невольно задумываешься: а так ли сильно мы любим свой город, как любит его он?

Александр любит и знает не только Присвирье и Приоятье. Много лет он посвятил поисковой работе в Карелии, где силами самарских поисковиков, ветеранов и школьников установлены памятники, знаки, таблички. Благодаря им можно найти лесные могилы, привести их в порядок, постоять рядом и представить, какие бои здесь велись в далеком 1944-м...

Мы готовы продолжать разговор с поисковиком из Самары Александром Мироновым. Его мыслей и планов хватит надолго, только успевай записывать…

– Александр, мы остановились на Вашем обещании продолжить наш разговор. Время настало! О чем будем вспоминать в третьей части интервью?

– Давайте про Железные Горы, Галь? Часто думаю об этой высоте. Уверен, что не все жители Лодейного Поля знают, что это за населенный пункт и где он находится. Думаю, надо рассказать, что именно мы создали вместе с лодейнопольцами и ветеранами-свирцами на высоте Железная Гора в Олонецком районе.

Нет смысла пересказывать ход Свирско-Петрозаводской операции (21 июня – 9 августа 1944 года), вы все об этом должны хорошо знать. Но небольшая историческая справка всё же нужна. Итак…

Ввиду четырехкратного превосходства наших войск после форсирования Свири финны отступали на север, не оказывая особого сопротивления в крупных населенных пунктах, стремясь к рубежу Питкяранта – Лоймола. За ним начиналась знаменитая «линия Маннергейма». Но для задержки наших войск по всей линии от Лодейного Поля (за Свирью) до Питкяранты создавались узловые опорные пункты, такие как Самбатукса, Мегрега, Большие Горы, Салми и пункты промежуточные: Кондуши, Тулемайоки и др. И те, и другие были хорошо оборудованы, с минными полями и «кукушками» (снайперами) на подступах, с дотами, бронеколпаками, связью и пристрелянными позициями. Оставлять такие пункты в тылу наступающих войск было опасно, а на ликвидацию уходило время. Поэтому сроки наступления «ломались». Например, Кондуши вместо 22 июня были взяты 98-й дивизией лишь к ночи 23-го, Самбатукса – к ночи 24-го, Олонец – 25 июня (на сутки позже приказа), а Питкяранта – лишь 10 июля.

В ночь с 27 на 28 июня совместным ударом моряков Ладожской военной флотилии и наступающих войск 37-го корпуса была освобождена Видлица. Войска корпуса продвигались дальше, на Салми, а моряки 3-й и 7-й бригад Ладожской флотилии получили приказ уничтожить опорный пункт финнов в деревне Большие Горы (16 км от Видлицы), увязли на подходе к деревне. Справа – река Видлица, слева – болота, на дороге и обочинах – завалы и мины. Снайперы! К вечеру 28 июня пробились к окраине Больших Гор и залегли.

Перед деревней полянка с возвышенностью. Из глубины бьют миномёты и малокалиберные зенитные пушки по пристрелянным площадям. А на левом (более высоком) берегу реки до самой высоты Железная Гора (до 1944 года там, в лесу, стояла небольшая деревня с таким же названием) – финские стрелковые позиции. Все подступы к деревне, все выходы из леса – как на ладони.

Моряки запросили по рации подкрепление. И в ночь с 28 на 29 июня 299-й полк 98-й дивизии двинулся от реки Тулемайоки к Железной Горе. Лесные дороги и просеки были заминированы и завалены, на каждом километре – «кукушки». Поэтому шли по азимуту (карта и компас), обходя болота на 18 км.

Утром 29 июня 299-й полк вышел к Железной Горе и сразу вступил в бой. Финны первоначально были отброшены к реке, но сзади начали подходить отступающие по лесам от Олонца подразделения, и прижатые к Видлице финны, используя мост Больших Гор, получили подкрепление. По сути, наш полк оказался в окружении, теряя людей и неся значительные потери. И так же, как моряки накануне, запросил подкрепление.

Командир 98-й дивизии Виндушев направил на помощь 302-й полк, и так же – по азимуту – командир этого полка подполковник Козьмин провёл свою часть на высоту. Полк сразу вступил в бой. По воспоминаниям участника того боя В.Е.Шарапова, позиции за 30 июня восемь раз переходили из рук в руки. Командир полка обмотал себя под гимнастёркой знаменем полка (кстати, в 1941 году, выводя батальон из окружения в Белоруссии, он таким же образом вынес знамя части).

К вечеру финны были отброшены за Видлицу в Большие Горы, взорван старый мост. Потеряв основные позиции на Железной Горе, утром 1 июля они оставили и Большие Горы, уйдя в леса. Война из этих мест ушла…

А теперь о потерях, о братских могилах, поиске и памятниках. После боя командир отделения доложил командиру взвода (или заменившему его) об убитых и раненых солдатах. Тот – ротному, потом комбату, дальше – командиру полка, комдиву. И тот уже направляет командующему фронтом сведения о безвозвратных потерях (убитые и тяжелораненые), а также о легкораненых.

Что такое развёрнутый укомплектованный стрелковый полк в 1944 году? Это примерно 1500 солдат и офицеров. После форсирования Свири, недели боёв и стычек с финнами в стрелковых полках 37-го корпуса насчитывалось от 700 до 1000 бойцов. По боевым донесениям командиров 299-го и 302-го полков 98-й дивизии, потери за 29 и 30 июня 1944 года составляли 99 человек убитыми и 304 ранеными. Еще 25 погибших солдат были из приданных полкам подразделений.

Повторюсь, мост через Видлицу был взорван, и 1 июля переправлялись кто как мог – вплавь, на досках, на ящиках от боеприпасов. Поэтому погибших солдат хоронили на высоте. Раненых размещали во временном медпункте в Больших Горах или отвозили в Видлицу.

У третьей братской могилы школьники из Самары и Лодейного Поля, 2010 год

Копии боевых донесений о потерях, схемах братских могил искал в архиве Подольска, а потом присылал в Самару и Лодейное Поле Александр Иванович Гутаров, боец 98-й дивизии.

Всех ли погибших тогда нашли и похоронили? Да нет, конечно. Были утонувшие в Видлице, были подорвавшиеся на минах на правом берегу, были пропавшие без вести…

Умерших от ран, погибших на правом берегу вместе с павшими моряками Ладожской флотилии отвозили на братское кладбище в Видлицу. Потом там возник мемориал «НАС ЗДЕСЬ 1243».

…Лето, июль, жара. Похоронная команда на 22 лошадях находила тела солдат и моряков до середины месяца. И везли, везли, везли… 16 километров. Жетонов у погибших не было. Так что имена там есть лишь у 500.

Когда мы ставили первый памятник в 2002 году, потом второй и третий вместе с обелиском на следующий год, самарцы и лодейнопольцы помнят, как к нам подходили жители Больших Гор и просили поставить этот обелиск у них в деревне. Мол, в 1970-х годах с этой высоты всех перевезли в Видлицу и перезахоронили. Много раз мы обсуждали с ветеранами-свирцами перезахоронение погибших с Железной Горы в Видлицу в 1974 году. Перевезено было несколько десятков солдат. Решение ветеранов было однозначным. В 2002 году его озвучил Владимир Андреевич Маркелов: «Во-первых, всех перезахоронить не могли, так как найдены не все могилы. Во-вторых, даже если на высоте остался хоть один солдат, памятники и обелиски должны стоять там. В-третьих, вы ставите мемориал на месте боя и гибели наших солдат за Родину. А значит – на месте воинской славы. Ну и, в-четвертых, никто не знает, сколько там одиночных могил солдат из вспомогательных частей. Поэтому приезжайте на Железную Гору с лодейнопольцами, храните память, не тревожьте там никого!

Вот мы храним и приезжаем.

– Александр, спасибо за этот рассказ, искренний и такой подробный. Какие планы у вас на лето? Когда опять к нам приедете?

– Разговор снова долгий, думаю, мы его продолжим? Я выдам несколько секретов насчет предстоящего лета.

– Очень хорошо! Ловлю на слове. Будем ждать!

Галина ХАРИЧЕВА

Фото из личного архива Александра МИРОНОВА

На первом фото: У памятника на Железной Горе, 2008 год.